«Вечная слава бесстрашным сталинским соколам»

27 июля 1953 года закончилась война в Корее

И по нынешний день сохраняющаяся напряжённость военно-политической обстановки на Корейском полуострове является последствием одной из крупнейших локальных войн XX века, боевые действия которой проходили на нём с 25 июня 1950 года по 27 июля 1953-го. В той войне неоднократно возникали моменты, угрожавшие превращению регионального конфликта в глобальный, в том числе вследствие реальной возможности применения ядерного оружия со стороны США. Оказывая помощь дружественной Корейской Народно-Демократической Республике, наша страна отправила в Китай группировку авиации.

Корейский сектор на Русском кладбище

Много с той поры воды утекло. Недавно мне довелось побывать в городе Люйшунь (бывший русский Порт-Артур. – Прим. авт.). Основная цель поездки – посетить места боевой славы Красной Армии, разгромившей в августе 1945 года милитаристскую Японию и поставившей победную точку во Второй мировой войне. Естественно, побывал и на Русском кладбище, где упокоились наши соотечественники, начиная с воинов царской России. Поразила его масштабность и ухоженность. Оказалось, что в сентябре 2010 года в присутствии тогдашнего Президента РФ Дмитрия Медведева здесь состоялось открытие отреставрированного мемориального комплекса русским и советским воинам, который ныне посещают туристы разных стран. Нужно отдать должное нашим южным соседям – они содержат кладбище в идеальном порядке.

Здесь на каждом участке – захоронения разных лет. В частности, в секторе погибших в ходе корейской войны сразу увидел необычные памятники: их верх завершал истребитель, вылепленный из материала на основе бетона. На других монументах, установленных над могилами воинов позже одним-двумя годами, тоже были заметны выбитые ниже красной звезды символы самолётов. Конечно же, это памятники нашим авиаторам! Гвардии капитаны Иван Денисов, Юрий Савинов и Василий Дубровин, гвардии старшие лейтенанты Александр Колпаков и Василий Бушмелев, старший лейтенант Михаил Ефремов, лейтенанты Борис Коршунов и Александр Галин, другие офицеры, многим из которых ещё не было 30 лет, погибли в небе Кореи в 1951-1953 годах.

В этом рядом ряду и Герой Советского Союза гвардии старший лейтенант Борис Образцов – лётчик 176-го гвардейского Проскуровского Краснознамённого орденов Кутузова и Александра Невского истребительного авиационного полка (иап) 324-й истребительной авиационной дивизии (иад) 64-го истребительного авиакорпуса (иак). Уроженец Вологды, он был призван в Красную Армию в июле 1941-го. В 1944 году окончил Борисоглебскую военно-авиационную школу пилотов, с июля, будучи лётчиком 853-го авиационного полка ВВС Московского военного округа, перегонял с авиазаводов на фронтовые аэродромы истребители. После Победы продолжил службу в авиации. Из его послужного списка можно узнать, что с декабря 1950 года он находился в правительственной командировке в Северном Китае, а с марта 1951-го уже воевал на корейской земле, выполняя воинский интернациональный долг. Здесь гвардии старший лейтенант Б.А. Образцов совершил 56 боевых вылетов. Летал ведомым у С.П. Субботина (9 побед), П.С. Милаушкина (11 побед), Питкина (4 победы) и других однополчан. Ни разу не допустил сбитие или подбитие своих ведущих. Сам провёл 18 воздушных боёв, в которых уничтожил 4 американских самолёта (бомбардировщик и 3 истребителя). В наградном листе прописано, что гвардеец проявил в боях безграничную самоотверженность, волю к победе и верность воинскому долгу. 11 июля 1951 года во время боевого вылета Борис сбил в групповом бою свой последний самолёт противника, но и сам был подбит. Тяжело раненный, совершил вынужденную посадку, однако при доставке в госпиталь умер от потери крови.

«Красные дьяволы» в небе Кореи

Приведём лишь несколько эпизодов боевых действий сталинских соколов  из книги Игоря Сейдова «Красные дьяволы» в небе Кореи», изданной в 2007 году:

авиаэскадрильи (аэ) 51-й ИБАГ. Видимо, Василию Бушмелеву удалось в своей атаке повредить серьёзно как самолёт ведущего капитана Форреста Пархема, так и самолёт его ведомого 1-го лейтенанта Р. Шмидта, самолёты которых были списаны после посадки на свою базу. Правда, как всегда, американское командование считает, что эти два Ф-80 получили повреждения «от огня с земли».

Однако основные события в тот день произошли после обеда, когда

американское командование направило 18 бомбардировщиков Б-29 из 98-й

бомбардировочной группы, которые предприняли попытку прорыва к

речным переправам под Конгунаном. На отражение этого налёта в воздух

ушли в 12 ч. 46 мин. «спецы» по борьбе с летающими «крепостями» – лётчики 3-й аэ в составе 8 экипажей под общим командованием майора П.Б.Овсянникова, а

ещё через три минуты в воздух ушла шестерка «мигов» во главе с

подполковником Колядиным. Но у ведомого командира полка старшего лейтенанта Бушмелева, героя предыдущего вылета, не сбросился подвесной топливный бак, и ему пришлось произвести посадку на свой аэродром, и на задание ушла только пятерка наших летчиков. У первой группы также вернулась назад пара лётчиков, так как у вылетевшего в составе этой группы инспектора по технике пилотирования полка подполковника П.П.Никифорова не убирались шасси, и он с ведомым старшим лейтенантом А. Безматерных вернулся на аэродром в Аньдуне. Так что в этом сражении с «крепостями» участвовало всего 11 лётчиков 28-го гвардейского иап. Когда наши «миги» из первой группы в 12 ч. 54 мин. обнаружили первый «ромб» Б-29 и подошли к строю бомбардировщиков, то непосредственного прикрытия у Б-29 не было. Как потом выяснилось, истребители прикрытия Ф-80 опоздали к месту встречи с Б-29, и произошёл разрыв, чем незамедлительно воспользовались советские лётчики. Звено майора

Овсянникова попарно пошло в атаку на это звено Б-29, а пара капитана Н.Н.

Мотова осталась вверху прикрывать атаку. Строй «крепостей» дрогнул и распался, и они, сбросив куда попало свой опасный груз, поодиночке стали выходить из боя. Ведущего Б-29 атаковала пара майора Овсянникова и подожгла ему один из моторов, а во второй атаке ещё один. Другой одиночный Б-29 атаковала пара капитана А.И. Парфенова. Парфенов подбил вражеский бомбардировщик, тот задымил и ушёл в сторону моря. Добить его капитан не смог, поскольку в море заходить нашим лётчикам запрещали. В это время в район боя подошла пятерка подполковника Колядина и атаковала другой «ромб» противника, а пара капитана А.И. Акимова – бомбардировщик. Удачной была атака и пары майора С.И. Коробова с ведомым капитаном И.И. Гаркавенко…

После посадки всех наших истребителей по докладам лётчиков и

фотоконтролю установили, что в этом бою было подбито 10 Б-29. Однако, по данным фотоконтроля и подтверждению наземных войск, только троим лётчикам 28-го гиап победы над Б-29: Колядину, Овсянникову и Парфенову. Скорее всего, майором Овсянниковым был серьёзно повреждён Б-29 № 44-69977, который разбился во время вынужденной посадки на авиабазе в Тайгу (Ю. Корея), а добычей подполковника Колядина стал Б-29 с № 44-27341, который хоть и вернулся на свою базу, но был списан из-за серьёзных повреждений, полученных от огня пушек «мига». Остальные поврежденные «крепости» попали в ремонт и были впоследствии восстановлены… После такого поражения и понесённых потерь, в том числе на следующий день, противник взял передышку и более недели не появлялся в районе так называемой аллеи «мигов».

«Чёрные вторники» для супостата

Подобных «шоковых терапий» ВВС США в небе Кореи наши авиаторы устраивали ещё немало, даже когда те бросили сюда подкрепление в виде новейших реактивных истребителей  Ф-86 «Сейбр» – тоже своего первенца со стреловидным крылом.

Тактика американцев изначально была проста – массированный налёт, бомбардировка по шаблонам Второй мировой войны и быстрый отход обратно. За всё время корейской кампании их бомбардировщики выполнили почти 54 тысячи боевых вылетов, из которых две трети – в ночное время. Однако, руководитель КНДР товарищ Ким Ир Сен, запросивший военной помощи у Сталина, получил не просто лётчиков-асов. Применение советской стороной новых истребителей МиГ-15 стало для противника неожиданным и неприятным сюрпризом. К примеру, авиадивизия трижды Героя Советского Союза Ивана Кожедуба (он действовал в той войне под псевдонимом «Крылов». – Прим. авт.) сбила в здешних боях 215 самолётов, потеряв 10 лётчиков, 52 истребителя.  

Почти сразу нашим авиаторам, которых официально в Корее не было, удалось прощупать нужный режим максимально эффективного уничтожения бомбардировщиков США. Атакующая группа МиГ-15 действовала по принципу «максимально прорезать строй» – огромный урон авиации противника в 90% случаев наносили с первого захода, второй нужен был лишь для «контрольного выстрела». При этом советские асы часто применяли фигуры высшего пилотажа – «горку», «петлю Нестерова», совершали эффективные манёвры.

Некоторые историки отмечают, что неспособность американских лётчиков противостоять советской авиации ещё осенью 1950 года была воспринята в США довольно странно – тактику и выучку лётчиков решили не менять, но направили в Корею свои лучшие самолёты F-86 «Sabre». Однако переброска «сейбров» в район боевых действий делу особо не помогла. Отличия у самолётов по лётно-тактическим данным были небольшие. Ф-86 обладал преимуществом в авионике, горизонтальной манёвренности, дальности полёта и скорости у земли, его лётчики оснащались противоперегрузочным костюмом; МиГ-15 превосходил в вооружении, скороподъёмности, манёвренности на больших высотах, скорости на высоте 10000 метров и удельной тяговооружённости. «Американцы не успевали воспользоваться всеми возможностями, которыми их наделили инженеры компании «North American Aviation», – считает военный историк Валентин Алушков. – Преимущество МиГ-15 в вооружении плюс мастерство многих наших пилотов в итоге било их манёвренность и скорость».

В учебном центре американской авиации «Top Gun» (англ. Navy Fighter Weapon School) долгое время пытались разобраться, почему с их бомбардировщиками случались те небывалые в практике потери, почему их истребители не смогла переломить ход боёв, но к окончательному выводу так и не пришли. Таких потерь американцы не видели давно, разве что за Вторую мировую войну случались подобные.

А в небе Кореи один из «чёрных вторников» выпал для врага и на 30 октября 1951 года. В тот день бомбардировщики В-29 окончательно перестали быть оружием сокрушительного удара, превратившись из «летающей крепости» в «пылающий сарай». Позже историки отмечали, что налёт на северокорейский аэродром Намси, хорошо спланированный и тщательно подготовленный, провалился в тот момент, когда шасси последнего В-29 ВВС США оторвались от взлётно-посадочной полосы. Американцы, будучи большими любителями массированных воздушных атак, 30 октября решили задействовать 21 бомбардировщик и почти две сотни истребителей сопровождения. Всё шло по плану, пока в небо не поднялись 44 МиГ-15. Лётчики 64-го иак в стремительном сражении уничтожили 12 бомбардировщиков и несколько Ф-86, в том числе фоторазведчик, отправленный зафиксировать результаты бомбардировки северокорейских объектов. Результат же боевой работы американцев оказался нулевым.

«Что характерно, действовали советские лётчики не плотными большими группами, как обычно, а были поделены на пары с максимальной свободой действий. То есть первоочередной целью было уничтожение всех В-29, а уже потом борьба с самолётами поддержки, если последние в большом количестве успеют к месту боя», – писал военный историк Сергей Аюпов.

«На аэродроме, помимо затребованных для атаки МиГов, дежурил ещё с десяток наших истребителей, на тот случай, если часть бомбардировщиков всё же прорвется к цели. Но всё обошлось, и лётчики, оставленные в резерве, так и просидели всё это время в готовности «номер один», – поясняет другой специалист в этой области Николай Николаев.

Кстати, после очередного наказания за военно-воздушную наглость противник полностью отказался от использования В-29 днём. А эксперты утверждали, что уничтожением В-29 с разной степенью вовлечённости, тактикой и количеством истребителей советские лётчики гарантировали своей стране надёжную защиту от проникновения на её территорию авиации противника. Командование ВВС США осознало, что ни о каком массированном атомном ударе по СССР уже не может идти речи, ведь главный «доставщик демократии» – бомбардировщик В-29 – будет обнаружен и сбит.

Как американцы били по сбитым лётчикам

По воспоминаниям участника боевых действий в Корее Героя Советского Союза генерал-майор авиации в отставке Семёна Крамаренко (умер 21 мая с.г. в возрасте 97 лет в Москве. – Прим. авт.), они отмечали высокий уровень подготовки пилотов противника, однако их поведение в бою рыцарским назвать было трудно. Часто американцы расстреливали из оружия самолётов наших катапультировавшихся лётчиков в воздухе. Крамаренко сполна испытал такую подлость и на себе 17 января 1952 года.

– Мой парашют открылся, я оглянулся и… увидел летящий на меня F-86, – рассказывал Сергей Макарович на одной из встреч с молодёжью. – Вдруг от него потянулись ко мне строчки пулемётных трасс. Честно, не ожидал такой подлости. Мы безоружных американцев никогда не добивали… Смерть рядышком прошла. Помню, даже подтянул ноги к животу: так чётко понимал, что ещё секунда – и их очередью отрубит. К счастью, пули пролетели мимо. Но F-86 пошёл во вторую атаку, и от верной смерти спасло только облако. Провалился в него, долетел до земли живым…

По его словам, наши лётчики так себя не вели. Например, в декабре 1951-го группа истребителей, в которой действовал и Крамаренко, разгромила австралийскую эскадрилью на «глостер-метеорах», из 16 самолётов уйти смогли только 4. Крамаренко сбил два «глостера», мог догнать и зажечь третий, но не стал, увидев, что противник – молодой пилот, ему стало его жаль. Нас ас решил, пусть тот лучше вернётся на базу и расскажет своим, как их здесь «тепло» встретили. «Вполне уместно будет сказать, что мы сражались только с теми, кто хотел воевать. Наши МиГи были окрашены в серебристый цвет, который на солнце был заметен за много километров. Это позволяло противнику уклониться от воздушного боя заблаговременно», – добавил герой той войны.

Как писал позже в своей статье участник Великой Отечественной войны генерал-лейтенант авиации Александр Алексеев, результаты боевых действий советских военнослужащих заслуживают высокой оценки. Не случайно, 22-м лётчикам, воевавшим в небе Кореи, присвоено звание Героя Советского Союза. Всего силами и средствами 64 иак было уничтожено 1259 самолётов противника, из них 1106 самолетов – авиацией, 153 самолёта – зенитными подразделениями.

В боевых действиях – тихоокеанцы

Добавим, что в последние два года корейской войны боевую практику в составе 64-го авиакорпуса получили, в частности, 578-й и 781-й истребительные авиационные полки ВВС Тихоокеанского флота. Первым 5 августа 1952 года в Маньчжурию вылетел 578-й иап, дислоцированный на аэродроме Центральная Угловая под Владивостоком. В той командировке за семь месяцев его лётчики выполнили 946 боевых вылетов и в 20 групповых боях повредили 2 и сбили 4 самолёта американских реактивных истребителей Ф-86 «Сейбр». Потери же были значительнее: 11 «мигов», погибли лётчики старший лейтенант Иван Мещеряков и лейтенант Иван Постников. Сказались недостаточная подготовка морских пилотов к ведению маневренного воздушного боя и слётанность в боевых порядках эскадрилий на новых самолётах.

«…15 сентября было знаменательно тем, что впервые в небо Кореи на боевое задание ушли морские лётчики ТОФ, недавно прибывшие в состав 64-го иак, – рассказывает в своей книге «Красные дьяволы» в небе Кореи» Игорь Сейдов. – Командование авиации ВМФ решило провести боевую проверку своих лётных кадров с целью приобретения ценного боевого опыта ведения современной войны, а также оценки уровня подготовки и мастерства пилотов ТОФ. Выбор пал на 7-ю истребительную авиационную дивизию ТОФ, которой командовал полковник Владимир Корешков. Из состава этой дивизии был отобран 578-й иап под командованием майора Василия Доброва. 20 августа 1952 года с одного из приморских аэродромов вылетели два «Дугласа», которые взяли курс на аэродром Аньдун, в которых сидели 40 командиров и лётчиков полка. Полк прибыл без материальной части, поэтому и без технического состава. Командованием корпуса было решено, что 578-й иап будет прикомандирован к 133-й иад, и «морячки» будут сменять сроком на неделю или 10 дней один из полков дивизии, которому давался короткий отдых, а «морячки» летали в это время на самолётах данного полка, выполняя те же боевые задачи.

До середины сентября они знакомились с другими аэродромами корпуса (Мяогоу, Дапу, Мукден и пр.), облетали их поэскадрильно, изучали район боевых действий. Первыми совершили вылет на боевое задание лётчики авиаэскадрильи капитана Василия Андрющенко в составе 8 экипажей во взаимодействии с экипажами 3-й аэ 726-го иап. Вот как он описывает этот боевой вылет: «15 сентября первый мой вылет на боевое задание. В этот день американцы решили нанести массированный удар по стратегическим объектам Северной Кореи. В налёте участвовало несколько десятков штурмовиков и почти столько же «сейбров» прикрытия. Штурмовики шли группами под прикрытием «сейбров» на эшелонах 5000–12000 м. Мы сидели в кабинах самолётов и хорошо видели, как со стороны залива на корейский берег чёрными волнами накатывались неприятельские самолёты. На отражение противника поднялись почти все наши истребительные полки.

Пришло время вылета и нашей восьмёрке. Вылетаю первым. Рядом со мной цепко держится в строю мой ведомый. За нами в воздух поднимается ещё одна пара и ещё… Убираю щитки-закрылки, шасси и направляю самолет курсом на железнодорожный мост в районе Сингисю. Теперь нашей восьмерке предстоит охранять этот важный стратегический объект.

Один из моих лётчиков вернулся на аэродром неисправным, не убираются шасси. Нас осталось семеро. Действовать будем двумя группами: пятёрка впереди и пара сзади. Высота 6000 м, внизу под крылом светлая лента реки и мост через неё. Выполнив разворот вправо, увидел почти на траверзе восьмёрку «сейбров». Она стремительно снижалась в сторону морского залива и пока не видела нас. Наверное, её кто-то уже сильно напугал. Дал сигнал «Атакуем» и направил свой самолёт в середину ведущего звена противника. Пока ловил в прицел подвернувшийся «сейбр», сам оказался атакованным. Три короткие очереди из всех пушек, и неприятельский самолёт задымил и рухнул вниз. Но и мое положение было критическим: подоспевшее звено «сейбров» уже вело по моему самолёту прицельный огонь. Оглянулся на ведомых – никого рядом. Осталась одна надежда: оторваться от противника. Наши «миги» на вертикальных фигурах превосходили Ф-86. Это я хорошо знал от своих коллег. Этим и воспользовался. Американцы сопровождали меня огнём до высоты 15500 м!    Садился на запасном аэродроме. До своего я уже не мог дотянуть: кончилось топливо и остановился двигатель.

Позже, проанализировав наши действия, я понял, что едва завязался воздушный бой с противником, наша пятёрка не выдержала его стремительных ошеломляющих маневров и рассыпалась, как горох. Вот где сказалась наша недоученность резко маневрировать звеном и вести бой на огромных скоростях и запредельных перегрузках.

В этом нашем первом бою мы потеряли два самолёта: старший лейтенант Зубченко на пылающем истребителе произвёл посадку вне аэродрома и чудом остался жив, старший лейтенант Никитин дотянул подбитым до аэродрома и посадил горящую машину на фюзеляж, получив травму».

Так закончился первый бой для лётчиков 578-го иап ТОФ, который они провели неудачно. Победа капитану Андрющенко была засчитана, так как  подбитый им «сейбр» упал в залив. Ещё один «сейбр» в бою удалось подбить старшему лейтенанту Кравцову…

Неудачным для наших был боевой вылет и 29 сентября. Их группу атаковали «сейбры» из 51-го иакр и сбили два самолёта. «Моряки» потеряли своего первого боевого товарища старшего лейтенанта Ивана Мещерякова. Второй лётчик, старший лейтенант В.А. Червоный, сумел спастись на парашюте. Их сбили подполковник Альберт Келли из 25-й аэ и 1-й лейтенант Джозеф Батлер из 39-й аэ. Сами же  американцы потеряли один Ф-86Е с № 50-0626 из состава 39-й аэ, в кабине которого погиб Томас Кассерли…».

Подводя некоторый итог, стоит сказать, что не только сталинские соколы приближали окончание корейской войны. В группировке советской авиации, организационно оформленной как 64-й истребительный авиационный корпус, помимо истребительной авиации были подразделения зенитной артиллерии, авиатехнические и радиотехнические части. Общая численность личного состава достигала около 30 тысяч человек, в том числе около 450 лётчиков. На вооружении корпуса имелось более 300 самолётов, в основном МиГ-15. В целом максимальная численность войск северной коалиции составляла около 1,06 миллиона человек с учётом общей численности войск Корейской Народной Армии в 260 тысяч военнослужащих.

27 июля 1953 г. в городе Паньмыньчжоне вблизи города Кэсон было подписано Соглашение о перемирии в Корее. Под ним поставили подписи Нам Ир (Северная Корея) и У. Харрисон (США), а также не присутствовавшие на церемонии Ким Ир Сен, Пэн Дехуай, М. Кларк (командующий войсками США в Корее на момент подписания). Подпись южнокорейского представителя отсутствовала. Линия фронта осталась в районе 38-й параллели и была положена в основу демаркационной линии с созданием вокруг нее демилитаризованной зоны. Боевые действия прекратились, но полный мир остался недостигнутым, как и образование единого корейского государства.

Подготовил Константин ЛОБКОВ

Фото из архивов автора, Игоря АБАКУМОВА и других.