Герои отправились в Брестскую крепость, где стали участниками масштабной реконструкции событий 22 июня
70 лет назад, 22 июня 1941 года в 4 утра началось одно из первых сражений Великой Отечественной войны. Без объявления войны немцы начали штурм Брестской крепости
Германия рассчитывала захватить эту крепость за 8 часов, однако последнего героя, майора Гаврилова удалось взять в плен лишь спустя месяц – 23 июля.
Но одно дело узнать все это из книг или Интернета, и совсем другое – побывать в этом священном месте, прикоснуться к изрешеченным пулями стенам крепости, которая приняла на себя первый, самый страшный удар.
Уникальная возможность побывать в Брестской крепости накануне 22 июня выдалась и нам, делегации из Владивостока. Сюда вошли и наши ветераны, и молодежь, духовенство, а также представители мэрии и думы города.
По обещанию местных газет, мероприятия, посвященные 70-летию с начала Великой Отечественной войны обещали быть самыми массовыми за всю историю Белоруссии.
Все началось с местного железнодорожного вокзала, впрочем, как и 70 лет назад, когда немцы напали на Брест. Но в наши дни прибывает «Поезд времени» – старый паровоз, который доставил на вокзал ветеранов войны и участников ночных торжеств. Пассажиров поезда встречали девчата, которые, как в советские годы, надели платья в горошек, да повязали бантики в косички. В руке они сжимали полевые ромашки.
Но как-то взгрустнулось – вроде как, на миг представилось, что все это не здесь, не сейчас, а в те страшные годы, и этих молоденьких солдатиков не встречают с фронта, а напротив, провожают на смерть.
Уже скоро Бресте окунается в атмосферу того довоенного вечера, накануне нападения. Молодые парочки танцуют вальс на привокзальной площади – никто не знает, что немцы уже близко.
Ночью все собираются в мемориальном комплексе «Брестская крепость – герой», где 70 лет назад и происходили эти страшные события. На площади возвышается один из мемориалов – 100-метровый штык.
Местные экскурсоводы говорят, что его хорошо видно с Польши, которая граничит с Белоруссией, мол, пусть смотрят и боятся, ведь мы и со штыком отпор дать сможем. А ведь в Бресте, по сути, так и было: против немецкой техники наши солдаты шли кто со штыками, а кто и вовсе с лопатами, да камнями.
Недалеко, возле реки огромный монумент солдата, который из последних сил тянется к воде с каской в руке. В те дни люди, бывало, погибали всего за каплю воды: немцы еще в первые дни отрезали наших солдат от водоснабжения.
Между тем, на большом кране отсчитываются последние минуты тишины. И вот те самые 4 утра. Предрассветное небо освещают вспышки света, в районе Холмских ворот гремят первые взрывы. Все сверкает красным пламенем, а земля содрогается от снарядов.
Все это лишь представление, но сердце почему-то сжимается так, что хочется спрятаться. К сожалению, для жителей Бреста все это не было спектаклем.
Один из наших делегатов, Эдуард Александрович Костицын, тоже был в Бресте, когда началась война. Ему было всего семь лет.
22 июня в 4 утра рядом с домом, где жила его семья, взорвался снаряд. Один из осколков попал в стену, прямо над кроватью его младшей сестры. Бабуся, так ласково называет свою бабушку Эдуард Александрович, было подумала, что это землетрясение, но мать сразу поняла, в чем дело и загнала всех в погреб.
Первого немца семилетний мальчик увидел спустя пару часов: из любопытства выглянул на улицу, где уже стояд враг с автоматом. В тот же день семью выгнали из дома в погреб, а в их жилище расселили немецких офицеров.
– Помню, один из солдат долго ходил за моей бабусей, кричал: «Матка, матка». Потом подошел к ней со словариком и сказал по-русски «война – плохо, хочу домой», – вспоминает Эдуард Александрович. – Маленький такой был, щупленький.
Между тем, отец Эдуарда Александровича, Александр Костицын былкомандиром отдельного батальона войск НКВД в Бресте.
В апреле 41-го он отправился на учебу в Москву и больше не вернулся:в 43-ем Александр Костицын пал в битве под Курском в звании генерала-майора. Семья же Костицына ушла в партизанский отряд.
После тех страшных событий в Бресте Эдуард Александрович попадет сюда уже спустя 30 лет – в 70-е годы.
– Вновь подойдя к казематам, я вдруг почувствовал, что задыхаюсь от того огня и дыма, что был здесь тогда, – вспоминает он.
Сейчас, вернувшись в Брест, накануне 22 июня, Костицын вновь с тяжестью в сердце вспоминает все это. Он ищет ту улочку, где жила его семья, ищет боевых подруг своей матери, которые были в партизанском отряде.
Услышав от экскурсовода о немецких диверсантах, которые прибыли в Бресте еще вечером 21-го июня, Костицын подтверждает это историей.
– Вечером 21-го моя старшая сестра рассказала, что ее на танцах пригласил какой-то незнакомый молодой человек. Он сказал ей, чтобы она уходила из Бреста.
Девушка и не подозревала тогда, что танцевала со своим врагом.
– Когда начинается война, заканчивается детство, – часто повторяет Эдуард Александрович и грустно вздыхает. Его детство оборвалось слишком рано.
Между тем, в Брестской крепости мы оставили частичку Владивостока: капсулу земли с Ворошиловской батареи на острове Русском, а также капсулу с водой Тихого океана, в честь наших моряков, которые пали в сражении под Москвой.
В свою очередь музей крепости передал нам гильзу, в которой хранится священная земля Бреста. Эта гильза будет заложена в стену памяти возле мемориала Вечного огня на Корабельной Набережной.
